Одним из прототипов проф. Преображненского был некто Сергей Воронов, оторый возглавлял лабораторию экспериментальной хирургии в Коллеж де Франс в Париже. Булгаков интересовался его работами, издававшимися у нас кооперативным издательством в 1923, 1925 и 1926 гг. Его мнение по поводу вороновской деятельности можно найти как в переписке с братом, так и в воспоминаниях его жены. Сводится оно к тому, что Воронов творит чудеса как хирург, однако практическая ценность его работ сомнительна: кратковременные улучшения ничего не доказывают (бо их же можно получить и инъекциями гормональных препаратов), уверенности в том, что пересаженые органы прижились, нет...

В книге Булгаков нарочно доводит до абсурда деятельность Преображенского, делая его апологетом евгеники (евгеника принципиально противоположна деятельности Воронова и по букве, и по духу), а в качестве пациентов "награждая" его отбросами общества, всплывшими на поверхность в мутной вожде Совдепии -- нэпманшами-нимфоманками и особо удачливыми экземплярами швондеров. Поставленной цели -- продемонстрировать бесполезность деятельности Преображенского для кого-либо кроме самого Преображенского -- Булгаков вполне достиг.