В ответе на коммент по поводу равенства ст. и гит. режимов я уже упоминал замечательный ивритский глагол "леhагзим". И опять вы отвечаете в том же духе. При чём тут "чудное мгновенье"? Какое оно имеет отношение к политике? Где у меня вы увидели отрицание всей поэзии 30-х? А "Широка страна..." - типично агитационная, пропагандисткая вещь.
И "Двенадцать стульев" с расстрелами священников... Где имение, и где наводнение? Я во время учёбы ВГИКе на экзамене по русской литературе самой Ливии Александровне Звонниковой доказал, что дилогия Ильфа и Петрова мало имеет отношения к реальным преступлениям режима, что это книги скорее о пене режима, чем о его делах.