Очень, очень, обидно, да? Аж до зубовного скрежета. И завидно так, что аж скрючивает.
Думал, свалишь из говнорашки, и заживешь в Париже как человек.
А оказалась что говнорашка это сверхдержава, а Париж это черножопая клоака, и ты в нем голожопый чурка, и это пожизненно.
А чем же утешиться?
О! Можно же что-то пукнуть в направлении бывшей родины.
Он этого как-то легчает, но совсем ненадолго.
Потом опять начинается зубовный скрежет и скрючивает.