Документы, запрещавшие печатать Ахматову, Платонова и, скажем, полный текст Мастера и Маргариты - ну или Доктора Живаго - скорее всего были: старики из Полипбюро не особо полагались на память, и им нужны были бумажные перечни того, что публиковать не следует.
И уж точно были списки книг и грампластинок, запрещенных к ввозу и подлежащих изъятию по акту.