Помнится, поражало его всегда словечко "мы". Диссидент тогда еще не был диссидентом, поскольку и понятия этого еще не существовало, он только еще в разговорах крамольничал, как и тысячи других московских интеллигентов крамольничали тогда в своих кухнях. "Да ведь как же мы все время лжем... как мы извращаем историю... да ведь Катынский-то лес -- это же наштх рук дело... вот мы взялись за разработку вольфрама, а технологии-то у нас современной нет, вот мы и сели в лужу...... и сами себя и весь мир мы обманываем... " Как и всех иностранцев, Лучникова поражало тогда полнейшее отождествление себя с властью. (конец цитаты) А не меняется здесь не только это удивительное отождествление - но и многое другое... При этом когда речь идет "внутри" - ну, скажем, цены на ЖКУ очередной раз повысились, или там на хлеб-соль-автобус - тут "да что ж это ОНИ с НАМИ делают", тут разница четко осознается, то они, а то мы. А вот когда включается заграница - тут уж советская малина врагу сказала нет...
Да вот же...
как и тысячи других московских интеллигентов крамольничали тогда в своих кухнях. "Да ведь как же мы все время лжем... как мы извращаем историю... да ведь Катынский-то лес -- это же наштх рук дело... вот мы взялись за разработку вольфрама, а технологии-то у нас
современной нет, вот мы и сели в лужу...... и сами себя и весь мир мы обманываем... " Как и всех иностранцев, Лучникова поражало тогда полнейшее отождествление себя с властью.
(конец цитаты)
А не меняется здесь не только это удивительное отождествление - но и многое другое...
При этом когда речь идет "внутри" - ну, скажем, цены на ЖКУ очередной раз повысились, или там на хлеб-соль-автобус - тут "да что ж это ОНИ с НАМИ делают", тут разница четко осознается, то они, а то мы. А вот когда включается заграница - тут уж советская малина врагу сказала нет...