![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Из тайной жизни советского комсомола (к дню рождения ВЛКСМ). Как все кончилось.
(начало тут)
К действительности меня вернул мощный и колючий поцелуй. Оказалось, что я стою теплой ночью на берегу Куры в объятиях Тани и какого-то немолодого комсомольца. В траве истерически надрывались цикады, а в небесах чашей Грааля ярко сверкал замок Джвари.
Мощный поцелуй повторился.
-Это третий секретарь, - услужливо подсказала мне Таня.
- Отлично, - промычал я, утирая комсомольские слюни со щеки.
В этот момент из ресторана вывалились остальные участники съезда, и магистр объявил, что для дорогих гостей сейчас будет проведена экскурсия в Джвари. Все погрузились в две черные "Волги" и помчались, визжа покрышками, по ночным горным серпантинам прямо в небеса. Дорогой я пытался забыть, что шофер еще на моей памяти выпил не менее трех литров, и мне это удалось.
В полночь замок был великолепен, и больше я ничего не помню, за исключением двух эпизодов. Во-первых, неожиданно нас покинул магистр, сказав, что его ждет срочная работа в Тбилиси. Мы уважительно попрощались с ним, как со сталинским наркомом, который должен быть всегда готов к ночным нуждам Вождя. Во-вторых, бродя с Шапиро по замку, мы услышали, как где-то рядом громко и страдальчески заухала какая-то ночная птица. Начитанный Шапиро сказал, что это горный филин.
Неожиданно мы все собрались у машины, и шофер повез нас обратно в гостиницу. Из-за недостатка места Таня разместилась у меня на коленях. Было очень весело, но в конце пути я почувствовал, что мои брюки промокли чем-то липким. Оказалось, что в замке кричал не филин. Оказалось, что в замке пьяная Таня залезла на крепостную стену и навернулась оттуда прямо на третьего секретаря и какое-то вечнозеленое дерево, разбила себе всю задницу и проткнула ногу, откуда хлещет кровь. Шапиро вызвался ее лечить в номере, а я, шатаясь, пошел искать свою комнату.
Утром, когда мы встретились в номере у Тани, мне казалось, что все ударные инструменты мира собрались в моей голове на репетицию. Сама же Таня могла перемещаться только раком. Но хуже всех выглядел Шапиро, у которого заплыл глаз и плохо открывался рот, так, что он мог произносить только гласные. Таня сообщила, что ночью пьяный Шапиро пошел на улицу освежиться и покурить, где затеял свару с двумя прохожими. Они пытались его отдубасить, он побежал от них и неудачно спрыгнул с пешеходного моста.
В этот момент затрещал телефон. Звонил Паша.
- Отлично, все просто отлично, - ворковала в трубку Таня.
- Виел пы тепя шешас Паша, с твоей шопой откляшенной, - прошепелявил Шапиро.
Таня пнула его здоровой ногой и прокричала в телефон:
- Конечно, ему спасибо. И тебя целую.
- Таня, ты можешь так не орать? - взмолился я. - У меня и без тебя череп раскалывается.
- Ну и шо Паша шкашал? - поинтересовался Шапиро.
Таня отковыляла боком и со стоном брякнулась на кровать.
- Паша сказал, за все, что вчера было - благодарите комсомол.
К действительности меня вернул мощный и колючий поцелуй. Оказалось, что я стою теплой ночью на берегу Куры в объятиях Тани и какого-то немолодого комсомольца. В траве истерически надрывались цикады, а в небесах чашей Грааля ярко сверкал замок Джвари.
Мощный поцелуй повторился.
-Это третий секретарь, - услужливо подсказала мне Таня.
- Отлично, - промычал я, утирая комсомольские слюни со щеки.
В этот момент из ресторана вывалились остальные участники съезда, и магистр объявил, что для дорогих гостей сейчас будет проведена экскурсия в Джвари. Все погрузились в две черные "Волги" и помчались, визжа покрышками, по ночным горным серпантинам прямо в небеса. Дорогой я пытался забыть, что шофер еще на моей памяти выпил не менее трех литров, и мне это удалось.
В полночь замок был великолепен, и больше я ничего не помню, за исключением двух эпизодов. Во-первых, неожиданно нас покинул магистр, сказав, что его ждет срочная работа в Тбилиси. Мы уважительно попрощались с ним, как со сталинским наркомом, который должен быть всегда готов к ночным нуждам Вождя. Во-вторых, бродя с Шапиро по замку, мы услышали, как где-то рядом громко и страдальчески заухала какая-то ночная птица. Начитанный Шапиро сказал, что это горный филин.
Неожиданно мы все собрались у машины, и шофер повез нас обратно в гостиницу. Из-за недостатка места Таня разместилась у меня на коленях. Было очень весело, но в конце пути я почувствовал, что мои брюки промокли чем-то липким. Оказалось, что в замке кричал не филин. Оказалось, что в замке пьяная Таня залезла на крепостную стену и навернулась оттуда прямо на третьего секретаря и какое-то вечнозеленое дерево, разбила себе всю задницу и проткнула ногу, откуда хлещет кровь. Шапиро вызвался ее лечить в номере, а я, шатаясь, пошел искать свою комнату.
Утром, когда мы встретились в номере у Тани, мне казалось, что все ударные инструменты мира собрались в моей голове на репетицию. Сама же Таня могла перемещаться только раком. Но хуже всех выглядел Шапиро, у которого заплыл глаз и плохо открывался рот, так, что он мог произносить только гласные. Таня сообщила, что ночью пьяный Шапиро пошел на улицу освежиться и покурить, где затеял свару с двумя прохожими. Они пытались его отдубасить, он побежал от них и неудачно спрыгнул с пешеходного моста.
В этот момент затрещал телефон. Звонил Паша.
- Отлично, все просто отлично, - ворковала в трубку Таня.
- Виел пы тепя шешас Паша, с твоей шопой откляшенной, - прошепелявил Шапиро.
Таня пнула его здоровой ногой и прокричала в телефон:
- Конечно, ему спасибо. И тебя целую.
- Таня, ты можешь так не орать? - взмолился я. - У меня и без тебя череп раскалывается.
- Ну и шо Паша шкашал? - поинтересовался Шапиро.
Таня отковыляла боком и со стоном брякнулась на кровать.
- Паша сказал, за все, что вчера было - благодарите комсомол.
no subject
Комсомол я конечно застал, но вот в кормовые покои заглянуть как-то не довелось. Мое общение с комсомолом происходило в духе присущей временам холодной войны постоянной напряженности и почти сексуальной конфронтации. Комсомол меня хотел идеологически иметь (в обоих смыслах), а я пытался притвориться беззаботной весталкой.
А вот мой одноклассник, который загадочным образом ухитрился в третьем браке попасть в зятья партийного начальника, а потому в сжатые сроки получил в приданное пост освобожденного секретаря комитета комсомола цеха (а это уровень райкома), уверял, что описанный Поляковым кулуарный шабаш лишь бледная калька с реальности.
no subject
/уверял, что описанный Поляковым кулуарный шабаш лишь бледная калька с реальности. /
Ну если уж у нас были такие потери, то к реальным крупным комосомольским шабашам лучше было вообще, наверно, не приближаться.