Entry tags:
Шекспир на Сене
Вчера я узнал о недавней смерти еще одной, можно сказать, исторической личности, Джорджа Уитмена. Ему было 98 лет. Исчез еще один кусок старого Парижа.
Когда я в первый раз приехал в Париж в середине 80-х, то почти каждые выходные вечером заходил в заведение, которое можно было бы условно назвать книжным магазином, под названием "Шекспир и Ко" на набережной Монтебелло, около Нотр-Дам. Там я познакомился с Клод Сантуа, писательницей, шахматным обозревателем и еще графологом, вот такая была разносторонняя женщина! Я о ней упоминал как-то давно в своем журнале. Так получилось, что мы стали много времени проводить вместе. А она познакомила меня с Джорджем, хозяином магазина. Впрочем, "познакомила" это термин неправильный, потому что тогда надо признать, что у Джорджа десятки тысяч знакомых.
Тут надо пояснить, чем было это гнездо на Монтебелло. Из глубины тесного магазинчика прямо из торгового зальчика на второй этаж вела узкая лесенка, а уже оттуда начинался лабиринт комнаток, переходов, закутков, так же заваленных книгами. Разобраться в этом лабиринте было исключительно трудно; однажды я пошел искать сортир и просто заблудился. В лабиринте иногда было пусто, а иногда на каких-то пыльных кушетках сидели, спали, ели, читали, поддавали, разговаривали разнообразные люди. Среди всего этого медленно циркулировал Джордж в архидомашнем наряде, иногда со стаканами, иногда со сковородкой в руке, появляясь и исчезая в недрах лабиринта, который мне казался страшно пыльным.
Клод, принимавшая активное участие в жизни магазина и вообще этой хавиры, с гордостью рассказывала мне о том, какие знаменитые люди тут торчат или торчали раньше. К сожалению, литературное образование того советского молодого человека, каким я был тогда, не позволяло мне оценить всей прелести этой тусовки. Из многих названных мне имен я знал только Генри Миллера, но и это знание мне никакой дополнительной пользы принести не могло, потому что упомянутый Миллер теперь никогда сюда не придет - во-первых, уехал из Парижа к себе в Америку, а, во-вторых, уже и вообще там умер несколько лет назад. Имена же других завсегдатаев здешних пыльных пуфиков, которые еще живы и сюда к Джорджу заходят, вроде Беккета или Берроуза, мне ничего не говорили, да я бы и не узнал их, потому что не имел никакого представления об их внешности. И вообще, публика, закусывающая на продавленной мебели, была сродни, скорее, каким-то хиппи в отставке, а не заслуженным американским писателям, которые должны были в моем понимании походить хотя бы на Хэмингуэя. Клод, как я теперь понимаю, сильно огорчалась моей провинциальной азиатчиной и в конце концов решила меня поразить если не великими писателями, то шахматными чемпионами (об этом в другой раз).
Джордж в своих болтавшихся мятых штанах и немыслимых кофтах казался мне тогда дряхлым стариком. Каково же было мое удивление, когда я из теперешних публикаций по поводу его смерти узнал, что у этого старца 1913 года рождения тогда была пятилетняя дочка (я ее никогда не видел).
Это вдохновляет. Всё еше, как бы, впереди. А брюки и погладить можно.
Когда я в первый раз приехал в Париж в середине 80-х, то почти каждые выходные вечером заходил в заведение, которое можно было бы условно назвать книжным магазином, под названием "Шекспир и Ко" на набережной Монтебелло, около Нотр-Дам. Там я познакомился с Клод Сантуа, писательницей, шахматным обозревателем и еще графологом, вот такая была разносторонняя женщина! Я о ней упоминал как-то давно в своем журнале. Так получилось, что мы стали много времени проводить вместе. А она познакомила меня с Джорджем, хозяином магазина. Впрочем, "познакомила" это термин неправильный, потому что тогда надо признать, что у Джорджа десятки тысяч знакомых.
Тут надо пояснить, чем было это гнездо на Монтебелло. Из глубины тесного магазинчика прямо из торгового зальчика на второй этаж вела узкая лесенка, а уже оттуда начинался лабиринт комнаток, переходов, закутков, так же заваленных книгами. Разобраться в этом лабиринте было исключительно трудно; однажды я пошел искать сортир и просто заблудился. В лабиринте иногда было пусто, а иногда на каких-то пыльных кушетках сидели, спали, ели, читали, поддавали, разговаривали разнообразные люди. Среди всего этого медленно циркулировал Джордж в архидомашнем наряде, иногда со стаканами, иногда со сковородкой в руке, появляясь и исчезая в недрах лабиринта, который мне казался страшно пыльным.
Клод, принимавшая активное участие в жизни магазина и вообще этой хавиры, с гордостью рассказывала мне о том, какие знаменитые люди тут торчат или торчали раньше. К сожалению, литературное образование того советского молодого человека, каким я был тогда, не позволяло мне оценить всей прелести этой тусовки. Из многих названных мне имен я знал только Генри Миллера, но и это знание мне никакой дополнительной пользы принести не могло, потому что упомянутый Миллер теперь никогда сюда не придет - во-первых, уехал из Парижа к себе в Америку, а, во-вторых, уже и вообще там умер несколько лет назад. Имена же других завсегдатаев здешних пыльных пуфиков, которые еще живы и сюда к Джорджу заходят, вроде Беккета или Берроуза, мне ничего не говорили, да я бы и не узнал их, потому что не имел никакого представления об их внешности. И вообще, публика, закусывающая на продавленной мебели, была сродни, скорее, каким-то хиппи в отставке, а не заслуженным американским писателям, которые должны были в моем понимании походить хотя бы на Хэмингуэя. Клод, как я теперь понимаю, сильно огорчалась моей провинциальной азиатчиной и в конце концов решила меня поразить если не великими писателями, то шахматными чемпионами (об этом в другой раз).
Джордж в своих болтавшихся мятых штанах и немыслимых кофтах казался мне тогда дряхлым стариком. Каково же было мое удивление, когда я из теперешних публикаций по поводу его смерти узнал, что у этого старца 1913 года рождения тогда была пятилетняя дочка (я ее никогда не видел).
Это вдохновляет. Всё еше, как бы, впереди. А брюки и погладить можно.
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B8%D1%87,_%D0%A1%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D0%B2%D0%B8%D1%8F
Магазин Сильвии Бич описывается у Хемингуэя в "Празднике".
no subject
я его дочку видaлa в зимой 1991 г., с молодой мaтерью> ей было годa 3 ... или это уже другaя дочкa???
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)