Entry tags:
Откуда берутся сюжеты
Я всегда завидовал писателям (и неписателям), способным придумать сюжет. Не описать то, что они видели, слышали, чувствовали, а выдумать все полностью. Иногда я думаю - а вообще, возможно ли такое? Вот, по этому поводу вспомнилось.
Когда я приехал в середине 80-х в первый раз в Париж, то познакомился с одной женщиной, Клод, весьма интересной. Была она писательницей, держала графологический кабинет и была еще шахматным обозревателем. Хорошо говорила по-русски. Мы стали иногда встречаться вечерами, и, из песни слов не выкинешь, бывали случаи, когда она приглашала меня в рестораны, не давая платить за себя.
Ну бейте, бейте меня кирзовыми сапогами.
Однажды она подарила мне свою книгу рассказов. Я тогда по-французски не читал, поэтому она выбрала английское издание. Рассказы были довольно странные. Один был такой (очень краткая выжимка):
Американская глубинка. Некий ветеран войны во Вьетнаме, скажем, Джон, приезжает к своему другу пожить на некоторое время. Джон явно болен, с каждым днем ему все хуже. Через некоторое время он уже почти не встает с постели. Друг обеспокоен, все время спрашивает, в чем дело, но Джон отмалчивается. Наконец, когда уже совсем всё плохо, Джон решается рассказать, что с ним происходит.
Во Вьетнаме подразделение Джона вело зачистку участка в глухих джунглях от вьетконговцев. Однажды они подверглись нападению партизан, в бою рассеялись и Джон остался один. Пытается найти своих, но находит только тяжелораненую (скорее всего, самим же Джоном) в живот молодую вьетконговку. И вот они остаются вдвоем в джунглях. Питаются запасами из вещмешка Джона, пьют гнилую воду. В ранах у этой девушки заводится всякая гадость, черви, насекомые. Джон ухаживает за ней. И однажды, когда Джон возвращается после очередного безупешного поиска своих, девушка мертва, а живот трупа полон черных тропических пауков.
Джона потом находят свои, отправляют обратно в Штаты.
И теперь, говорит другу Джон, я скоро умру, потому что у меня в животе поселились эти самые тропические пауки.
Друг понимает, что это самый обычный вьетнамский синдром. Военная психологическая травма, наложенная, к тому же, на комплекс вины, что он убил ту девушку. Но что делать? Он его и успокаивает, и обещает показать хорошим врачам, и пытается объяснить, что все это лишь фантазии. Но Джон стоит на своем, пауки и всё тут.
Проходит еще несколько дней в напряженных попытках друга суметь преодолеть эту психопатию Джона, но все тщетно. Джон тает на глазах, и как-то вечером друг замечает, что в комнате Джона полная тишина. Он заходит туда и видит, что Джон мертв.
А вся его постель кишит черными тропическими пауками.
Прочитав всё это дело, я спросил у Клод, откуда она почерпнула такой сюжет - Америка, вьетнамская война, жизнь солдата... Она засмеялась и сказала, что абсолютно всё придумано из головы.
Тогда я ей поверил.
А сейчас уже начинаю сомневаться.
Когда я приехал в середине 80-х в первый раз в Париж, то познакомился с одной женщиной, Клод, весьма интересной. Была она писательницей, держала графологический кабинет и была еще шахматным обозревателем. Хорошо говорила по-русски. Мы стали иногда встречаться вечерами, и, из песни слов не выкинешь, бывали случаи, когда она приглашала меня в рестораны, не давая платить за себя.
Ну бейте, бейте меня кирзовыми сапогами.
Однажды она подарила мне свою книгу рассказов. Я тогда по-французски не читал, поэтому она выбрала английское издание. Рассказы были довольно странные. Один был такой (очень краткая выжимка):
Американская глубинка. Некий ветеран войны во Вьетнаме, скажем, Джон, приезжает к своему другу пожить на некоторое время. Джон явно болен, с каждым днем ему все хуже. Через некоторое время он уже почти не встает с постели. Друг обеспокоен, все время спрашивает, в чем дело, но Джон отмалчивается. Наконец, когда уже совсем всё плохо, Джон решается рассказать, что с ним происходит.
Во Вьетнаме подразделение Джона вело зачистку участка в глухих джунглях от вьетконговцев. Однажды они подверглись нападению партизан, в бою рассеялись и Джон остался один. Пытается найти своих, но находит только тяжелораненую (скорее всего, самим же Джоном) в живот молодую вьетконговку. И вот они остаются вдвоем в джунглях. Питаются запасами из вещмешка Джона, пьют гнилую воду. В ранах у этой девушки заводится всякая гадость, черви, насекомые. Джон ухаживает за ней. И однажды, когда Джон возвращается после очередного безупешного поиска своих, девушка мертва, а живот трупа полон черных тропических пауков.
Джона потом находят свои, отправляют обратно в Штаты.
И теперь, говорит другу Джон, я скоро умру, потому что у меня в животе поселились эти самые тропические пауки.
Друг понимает, что это самый обычный вьетнамский синдром. Военная психологическая травма, наложенная, к тому же, на комплекс вины, что он убил ту девушку. Но что делать? Он его и успокаивает, и обещает показать хорошим врачам, и пытается объяснить, что все это лишь фантазии. Но Джон стоит на своем, пауки и всё тут.
Проходит еще несколько дней в напряженных попытках друга суметь преодолеть эту психопатию Джона, но все тщетно. Джон тает на глазах, и как-то вечером друг замечает, что в комнате Джона полная тишина. Он заходит туда и видит, что Джон мертв.
А вся его постель кишит черными тропическими пауками.
Прочитав всё это дело, я спросил у Клод, откуда она почерпнула такой сюжет - Америка, вьетнамская война, жизнь солдата... Она засмеялась и сказала, что абсолютно всё придумано из головы.
Тогда я ей поверил.
А сейчас уже начинаю сомневаться.
no subject
впрочем, случаи бывают разные.
no subject
Вот и результат.
no subject
Для кинематографического эффекта. А по сути- сюжет не очень оригинальный.)
Что-то мне эта история напомнила. Стивена Кинга? Жоржа Амаду?
no subject
Я только никак не мог понять, с какого ляда эта француженка швецарского происхождения вдруг начала писать что-то из жизни американских солдат во Вьетнаме. Ну это как я бы (ежели я был бы писателем) стал писать на материале шахтеров из Габона.
no subject
Личнй опыт? Пережитый во время астрального путешествия во сне? Или еще проще: фильм произвел впечатление? Чужая книга?
no subject
Это я в другом ЖЖ обсуждал источники урана для атомных станции Франции. Так что да, не просто так :)
Опять же, приходим к точке зрения, высказанной dorrenом - в основе лежит что-то из личного опыта.
Вопроч просто в том, как далеко мы можем уйти от истока, от этого самого личного опыта?
no subject
no subject
no subject
no subject
Интересно, есть ли примеры, когда кто-нибудь развесистую клюкву писал о вещах, которые проверить трудно?
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
А о "сионских мудрецах" - это интересно. То есть, автор протоколов не рюхал в еврейских посиделках?
no subject
Вот, кстати, несколько в тему попался сегодня старенький, но неплохой материалец о выдумщиках: http://www.bg.ru/article/6210/
no subject
Что же до Копченого и солнцевских, то тут особых деталей не потребуется, потому что даже солнцевские могут и не знать, у них Копченый был или просто, падла, грузил их втемную. Тут важнее другое, общий колорит, а с ним наши соотечественники знакомы неплохо.
no subject
no subject
Есть еще любопытная точка зрения, относительно появления новых идей. Хотя новую идею создать невозможно, но существующие идеи мутируют к новым. Откуда взялась изначальная идея, тоже неизвестно никому.
Слабые идеи погибают (их забывают), сильные идеи "прорастают" все в большем количестве голов*. Авторов же можно сразвнить с лабораторной мышью, которую пичкают всякими клетками, суют в радиацию, а потом смотрят, что в ней появилось нового. Некорые авторы сами лезут в "радиацию" за вдохновлением.
*Возможно эволюция идей уже является основнопологающей на Земле, а людской материал является лишь насителем онных. Когда смотришь, сколько народу задействованно в разможении растений, которые сами по себе уже не могут размножаться (напринер, ванильные кусты), то уже не знаешь, что первично.
no subject
no subject
no subject
no subject
Частью коншное дело и связанного с какими-то реальными событиями. Связнного, а не выстроенного уже в сюжеты.
no subject
Я, конечно, извиняюсь, но трудно себе представить, что ты запросто из головы сочиняешь сюжет на материале от тебя лично далеком.
no subject
http://boruch.livejournal.com/114587.html Два
http://boruch.livejournal.com/67327.html Три
Можно найти еще. Это совершеммо чужие мне, посторонние люди. Я их сам придумал и то, что с ними происходило. Да, конешное дело, разной неудачности рассказки, но все ж не проблема придумать людей и ситуации. Возможно, я так сублимирую то, что по жизни мало вру.
no subject
Счас почитаем твои фантазии.
no subject
no subject
Но ведь что-то торкнуло писать именно про Анголу или там про племя...оди?
no subject
Ясное дело, я ж родился не вчера и какие-то личные мотивы во всем будут присутствовать, но мы ж по-прежнему имеем в виду не напрямую связанное с лично пережитым в сюжетах, или пытаемся выделить химически чистые никак не связанные с автором сюжеты? Личность автора и опыт безуслово будут в любых написанных им текстах, но на то ж их и читаем, верно?
no subject
Можно только позавидовать.
no subject
no subject
Хотя, может быть, и ошибаюсь.
no subject
no subject
Вот еду в метро, мне ногу отдавили - это я могу описать. А как оторваться от личных впечатлений?
no subject
no subject
no subject
Я думаю писатели делятся на две категории - те, которые кроме как о себе писать не могут и не умеют, и те, которым о себе писать скушно и неинтересно. Я предпочитаю читать вторых - мне эгоцентрики вообще редко интересны.
no subject
no subject
no subject
no subject
А у некоторых никаких личных реалий, только внутренний мир, который проецируется на совсем далекие вещи. Вроде Анголы.
no subject
Вот хоть "Компромисс" возьми.
Не знаю, По мне некоторые, у меня преобладающие, замыслы проще воплотить в выдуманных из головы сюжетах, чем перекраивать реальные факты, чтоб нигде швов не торчало. Выдуманного героя я каким угодно могу сделать, вроде совершенно мне чуждого, даже неприятного, Веревкина и потом запихать его в любую скорлупу, какая мне нравится. А реального друга Зайца, попробуй так? По мне надо очень специфическим обладать даром, чтоб делать свою жизнь предметом литературы. Вот как Лимонов парижско-американских времен. Нынче он хренотеньь какую-то ваяет.
no subject
Что касается Довлатова, то, безусловно, лирический его герой совершенно не совпадает с ним самим. Но первично-то автор отталкивается от себя самого. Значит, ему так проще.
А для других талантливых авторов, например, для Боруха, легче другое - отталкиваться от совершенно чужого.
У каждого мастера свой метод.
no subject
no subject
А не личным опытом и переживаниями делитесь?
no subject
У меня так получается - у меня все истории, кроме трех некоторых, которые взяты целиком, собраны из множества фрагментов других историй.
Кстати, заходите. я вернулась в жизнеутверждающее.:)
no subject
А жизнеутверждающее - это наше всё.