![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Dura lex, но не очень
В комментах к позапрошлому посту юзер ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
rauwolfia высказала мнение, которое мне не кажется очевидным и на которое надо бы возразить, но это не просто. Напомню, что речь шла о законе, проект которого ныне одобрен французским парламентом и который дает право на усыновление гомосексуальным парам.
Я полагал, что торопиться с таким законом не следовало бы, поскольку пока не представлено данных о том, что ребенок, усыновленный однополой парой, будет чувствовать себя так же комфортно, как и дитя пары гетеросексуальной (disclaimer: давайте не будем оперировать частными примерами типа "а как быть, если в гетеросексуальной семье ребенка бьют, а в гомосексуальной сплошная любовь?"; мы сравниваем гетеро- и гомопары при прочих равных условиях). Мне кажется вполне вероятным, что ребенок, который сам никого не выбирал в родители, оказавшись в миноритарной* гомосемье, может испытывать недостаток мужского или женского родительского внимания и влияния, в то время как его сверстники, воспитывающиеся в гетеросемьях, такое внимание получают.
Если я правильно понял, возражение юзераrauwolfia сводится к тому, что законодательное запрещение усыновления однополым парам отсекает даже теоретическую возможность такого усыновления. При этом так же теоретически могут существовать однополые пары с большим потенциалом для воспитания, большой любовью к детям... короче, при беспристрастном рассмотрении разных кандидатов в усыновители такие пары вполне могли бы выиграть конкуренцию с гетеропарами и получить долгожданного ребенка. Должно ли общество заранее отсекать такие экстраординарные случаи? Другими словами, право на усыновление должно, все-таки, существовать, а уж система надзора в каждом конкретном случае обязана контролировать реализацию такого права.
С одной стороны да, хорошо, когда закон имеет широкие границы, а уж разумный правоприменитель разумно оперирует в этих границах. Но с другой стороны, расширение границ закона может иметь и неожиданные последствия. Сейчас объясню.
Как вы все знаете, сейчас в России активизировалась дискуссия о том, стоит ли отменить закон о запрете смертной казни. И в этой дискуссии может быть применена точно такая же логика, как в рассуждении Раувольфии. Действительно, зачем априорно лишать общество права казнить? Конечно, в подавляющем большинстве случаев даже тяжелых преступлений разумный правоприменитель не будет назначать высшую меру. Однако можно себе представить ситуацию, когда смертная казнь будет представляться единственно возможным решением для общества (тем более, что убийство в нашем обществе не является табу – существует армия, предназначенная убивать, производится и продается оружие и т.д.). Так должно ли общество заранее законом отсекать такие экстраординарные случаи?
В результате получается так, что законы, разрешающие очень многое и полагающиеся на разумного правоприменителя (будем думать, что такие правоприменители существуют) могут завести так далеко, как не всем бы и хотелось. Так вот начнешь с невинного лесбиянства, а докатишься до гильотины.
*Мне кажется очевидным, что в силу естественных причин и великой силы притяжения между разными полами число гомопар всегда будет составлять незначительный процент. Уж античный мир с его гомосексуальной гиперсвободой пережили и ничего, не вымерли. Что же говорить о нынешнем времени, когда для межполовой страсти есть все условия.
rauwolfia высказала мнение, которое мне не кажется очевидным и на которое надо бы возразить, но это не просто. Напомню, что речь шла о законе, проект которого ныне одобрен французским парламентом и который дает право на усыновление гомосексуальным парам.Я полагал, что торопиться с таким законом не следовало бы, поскольку пока не представлено данных о том, что ребенок, усыновленный однополой парой, будет чувствовать себя так же комфортно, как и дитя пары гетеросексуальной (disclaimer: давайте не будем оперировать частными примерами типа "а как быть, если в гетеросексуальной семье ребенка бьют, а в гомосексуальной сплошная любовь?"; мы сравниваем гетеро- и гомопары при прочих равных условиях). Мне кажется вполне вероятным, что ребенок, который сам никого не выбирал в родители, оказавшись в миноритарной* гомосемье, может испытывать недостаток мужского или женского родительского внимания и влияния, в то время как его сверстники, воспитывающиеся в гетеросемьях, такое внимание получают.
Если я правильно понял, возражение юзера
rauwolfia сводится к тому, что законодательное запрещение усыновления однополым парам отсекает даже теоретическую возможность такого усыновления. При этом так же теоретически могут существовать однополые пары с большим потенциалом для воспитания, большой любовью к детям... короче, при беспристрастном рассмотрении разных кандидатов в усыновители такие пары вполне могли бы выиграть конкуренцию с гетеропарами и получить долгожданного ребенка. Должно ли общество заранее отсекать такие экстраординарные случаи? Другими словами, право на усыновление должно, все-таки, существовать, а уж система надзора в каждом конкретном случае обязана контролировать реализацию такого права.С одной стороны да, хорошо, когда закон имеет широкие границы, а уж разумный правоприменитель разумно оперирует в этих границах. Но с другой стороны, расширение границ закона может иметь и неожиданные последствия. Сейчас объясню.
Как вы все знаете, сейчас в России активизировалась дискуссия о том, стоит ли отменить закон о запрете смертной казни. И в этой дискуссии может быть применена точно такая же логика, как в рассуждении Раувольфии. Действительно, зачем априорно лишать общество права казнить? Конечно, в подавляющем большинстве случаев даже тяжелых преступлений разумный правоприменитель не будет назначать высшую меру. Однако можно себе представить ситуацию, когда смертная казнь будет представляться единственно возможным решением для общества (тем более, что убийство в нашем обществе не является табу – существует армия, предназначенная убивать, производится и продается оружие и т.д.). Так должно ли общество заранее законом отсекать такие экстраординарные случаи?
В результате получается так, что законы, разрешающие очень многое и полагающиеся на разумного правоприменителя (будем думать, что такие правоприменители существуют) могут завести так далеко, как не всем бы и хотелось. Так вот начнешь с невинного лесбиянства, а докатишься до гильотины.
*Мне кажется очевидным, что в силу естественных причин и великой силы притяжения между разными полами число гомопар всегда будет составлять незначительный процент. Уж античный мир с его гомосексуальной гиперсвободой пережили и ничего, не вымерли. Что же говорить о нынешнем времени, когда для межполовой страсти есть все условия.
no subject
Ну ты-то его точно не знаешь, потому что Браудер - британец.
no subject
no subject
Да, заранее, если Вам хочется поговорить не о смертных казнях жертвах полицейско-судебной системы - мы можем поговорить. Саичас, например, Калифорния дает много поводов для разговора.
no subject
Bill Browder is the grandson of Earl Browder, the former leader of the Communist Party USA,[3] and the son of Felix Browder, the noted mathematician.
He grew up in Chicago, Illinois and attended the University of Chicago where he studied Economics. He received an MBA from Stanford Business School[11] in 1989 where his classmates were Gary Kremen and Ryland Kelley. He later became a British citizen.[3][12]
no subject
no subject