![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Откуда берутся сюжеты
Я всегда завидовал писателям (и неписателям), способным придумать сюжет. Не описать то, что они видели, слышали, чувствовали, а выдумать все полностью. Иногда я думаю - а вообще, возможно ли такое? Вот, по этому поводу вспомнилось.
Когда я приехал в середине 80-х в первый раз в Париж, то познакомился с одной женщиной, Клод, весьма интересной. Была она писательницей, держала графологический кабинет и была еще шахматным обозревателем. Хорошо говорила по-русски. Мы стали иногда встречаться вечерами, и, из песни слов не выкинешь, бывали случаи, когда она приглашала меня в рестораны, не давая платить за себя.
Ну бейте, бейте меня кирзовыми сапогами.
Однажды она подарила мне свою книгу рассказов. Я тогда по-французски не читал, поэтому она выбрала английское издание. Рассказы были довольно странные. Один был такой (очень краткая выжимка):
Американская глубинка. Некий ветеран войны во Вьетнаме, скажем, Джон, приезжает к своему другу пожить на некоторое время. Джон явно болен, с каждым днем ему все хуже. Через некоторое время он уже почти не встает с постели. Друг обеспокоен, все время спрашивает, в чем дело, но Джон отмалчивается. Наконец, когда уже совсем всё плохо, Джон решается рассказать, что с ним происходит.
Во Вьетнаме подразделение Джона вело зачистку участка в глухих джунглях от вьетконговцев. Однажды они подверглись нападению партизан, в бою рассеялись и Джон остался один. Пытается найти своих, но находит только тяжелораненую (скорее всего, самим же Джоном) в живот молодую вьетконговку. И вот они остаются вдвоем в джунглях. Питаются запасами из вещмешка Джона, пьют гнилую воду. В ранах у этой девушки заводится всякая гадость, черви, насекомые. Джон ухаживает за ней. И однажды, когда Джон возвращается после очередного безупешного поиска своих, девушка мертва, а живот трупа полон черных тропических пауков.
Джона потом находят свои, отправляют обратно в Штаты.
И теперь, говорит другу Джон, я скоро умру, потому что у меня в животе поселились эти самые тропические пауки.
Друг понимает, что это самый обычный вьетнамский синдром. Военная психологическая травма, наложенная, к тому же, на комплекс вины, что он убил ту девушку. Но что делать? Он его и успокаивает, и обещает показать хорошим врачам, и пытается объяснить, что все это лишь фантазии. Но Джон стоит на своем, пауки и всё тут.
Проходит еще несколько дней в напряженных попытках друга суметь преодолеть эту психопатию Джона, но все тщетно. Джон тает на глазах, и как-то вечером друг замечает, что в комнате Джона полная тишина. Он заходит туда и видит, что Джон мертв.
А вся его постель кишит черными тропическими пауками.
Прочитав всё это дело, я спросил у Клод, откуда она почерпнула такой сюжет - Америка, вьетнамская война, жизнь солдата... Она засмеялась и сказала, что абсолютно всё придумано из головы.
Тогда я ей поверил.
А сейчас уже начинаю сомневаться.
Когда я приехал в середине 80-х в первый раз в Париж, то познакомился с одной женщиной, Клод, весьма интересной. Была она писательницей, держала графологический кабинет и была еще шахматным обозревателем. Хорошо говорила по-русски. Мы стали иногда встречаться вечерами, и, из песни слов не выкинешь, бывали случаи, когда она приглашала меня в рестораны, не давая платить за себя.
Ну бейте, бейте меня кирзовыми сапогами.
Однажды она подарила мне свою книгу рассказов. Я тогда по-французски не читал, поэтому она выбрала английское издание. Рассказы были довольно странные. Один был такой (очень краткая выжимка):
Американская глубинка. Некий ветеран войны во Вьетнаме, скажем, Джон, приезжает к своему другу пожить на некоторое время. Джон явно болен, с каждым днем ему все хуже. Через некоторое время он уже почти не встает с постели. Друг обеспокоен, все время спрашивает, в чем дело, но Джон отмалчивается. Наконец, когда уже совсем всё плохо, Джон решается рассказать, что с ним происходит.
Во Вьетнаме подразделение Джона вело зачистку участка в глухих джунглях от вьетконговцев. Однажды они подверглись нападению партизан, в бою рассеялись и Джон остался один. Пытается найти своих, но находит только тяжелораненую (скорее всего, самим же Джоном) в живот молодую вьетконговку. И вот они остаются вдвоем в джунглях. Питаются запасами из вещмешка Джона, пьют гнилую воду. В ранах у этой девушки заводится всякая гадость, черви, насекомые. Джон ухаживает за ней. И однажды, когда Джон возвращается после очередного безупешного поиска своих, девушка мертва, а живот трупа полон черных тропических пауков.
Джона потом находят свои, отправляют обратно в Штаты.
И теперь, говорит другу Джон, я скоро умру, потому что у меня в животе поселились эти самые тропические пауки.
Друг понимает, что это самый обычный вьетнамский синдром. Военная психологическая травма, наложенная, к тому же, на комплекс вины, что он убил ту девушку. Но что делать? Он его и успокаивает, и обещает показать хорошим врачам, и пытается объяснить, что все это лишь фантазии. Но Джон стоит на своем, пауки и всё тут.
Проходит еще несколько дней в напряженных попытках друга суметь преодолеть эту психопатию Джона, но все тщетно. Джон тает на глазах, и как-то вечером друг замечает, что в комнате Джона полная тишина. Он заходит туда и видит, что Джон мертв.
А вся его постель кишит черными тропическими пауками.
Прочитав всё это дело, я спросил у Клод, откуда она почерпнула такой сюжет - Америка, вьетнамская война, жизнь солдата... Она засмеялась и сказала, что абсолютно всё придумано из головы.
Тогда я ей поверил.
А сейчас уже начинаю сомневаться.
no subject
Частью коншное дело и связанного с какими-то реальными событиями. Связнного, а не выстроенного уже в сюжеты.
no subject
Я, конечно, извиняюсь, но трудно себе представить, что ты запросто из головы сочиняешь сюжет на материале от тебя лично далеком.
no subject
http://boruch.livejournal.com/114587.html Два
http://boruch.livejournal.com/67327.html Три
Можно найти еще. Это совершеммо чужие мне, посторонние люди. Я их сам придумал и то, что с ними происходило. Да, конешное дело, разной неудачности рассказки, но все ж не проблема придумать людей и ситуации. Возможно, я так сублимирую то, что по жизни мало вру.
no subject
Счас почитаем твои фантазии.
no subject
no subject
Но ведь что-то торкнуло писать именно про Анголу или там про племя...оди?
no subject
Ясное дело, я ж родился не вчера и какие-то личные мотивы во всем будут присутствовать, но мы ж по-прежнему имеем в виду не напрямую связанное с лично пережитым в сюжетах, или пытаемся выделить химически чистые никак не связанные с автором сюжеты? Личность автора и опыт безуслово будут в любых написанных им текстах, но на то ж их и читаем, верно?
no subject
Можно только позавидовать.