vba

Все, наверно, видели уже поразительные результаты опроса ВЦИОМ, показывающие, что в вину сепаратистов или российских военных в сбитии малазийского Боинга верят только 5% россиян. Конечно, ВЦИОМ – контора сервильная, любит демонстрировать нужные картинки, но все равно, очевидно, что подавляющая часть российского общества верит в то, во что очень мало в мире кто верит – в то, что самолет сбит украинскими военными. При том, что даже президент России никогда не обвинял ВСУ в этом преступлении. Российское руководство никого не обвиняет конкретно, а только в полной несознанке находится, дальше не идет. Дальше идет почти все российское население.

Это, конечно, феномен поразительный, интереснейший объект для социальных психологов. Почему при том, что сейчас нет ни одной улики против украинских военных, а весь корпус прямых и косвенных улик, абсолютно непротиворечивых, твердо указывает на российский БУК, ввезенный и быстро вывезенный, российское население упорно видит совсем другое и не желает видеть очевидное?

Кое-что мне стало более ясно из беседы с одним соотечественником, давно живущим во Франции. Нельзя сказать, что он жертва российского ТВ (он его если и смотрит, то редко), более того, он неглупый человек. Но провозглашает весь традиционный набор – Боинг сбит Украиной, США совершили там военный переворот... ну дальше вы знаете. Я с ним в хороших отношениях, спрашиваю, ну откуда у тебя сведения, что вооруженные американцы свергли Януковича и пр. Ответ – ну ты сам посмотри, кого чествуют нынешние украинские власти, махровых националистов. Какое все это имеет отношение к прокламируемому тобой американскому военному вмешательству, спрашиваю.

И тут он говорит ключевые слова.

"Ладно, давай не будем ссориться, мы друг друга не переубедим. Просто у каждой стороны конфликта есть своя правда, и каждый имеет право выбрать свою. У меня своя, у тебя своя."

В этом, мне кажется, и отгадка того парадокса, о котором я писал в начале поста. Большинство людей не стараются найти какую-то истину, вовсе нет. Они уже заранее выбрали свою правду, и они только против того, чтобы ее разрушали свои. Чужие пусть разрушают, на то они и чужие – ведь во всем мире так, никто не гонится за некоей объективной истиной, а каждый защищает свой миф (привет обратному карго-культу, по которому, мне кажется, сейчас Россия абсолютный чемпион).

А замечательной иллюстрацией к этому служит выступление директора прачечной Мединского, доктора патриотических наук, по поводу того, что нам (им) нужна история, которая нас (их) возвышает, а другая не нужна. Те же, кто видит историю, как метод объективного описания прошлого, есть "конченые мрази" (конец цитаты). Вот и объяснение. Нам нужен миф, наш миф, где мы (они) выглядим во всем превозвышенными. Наша объективность в том, что мы считаем естественным существование мифов и в других обществах. Конечно, в мире распространен миф, что русские во всем виноваты (откуда и обвинения в бомбардировках Сирии, допинге, сбитом самолете, российских военнослужащих в Донбассе и т.п.). А у нас другой миф, и не трогайте его своими грязными лапами. Не желаем ничего знать о разных "фактах". Если у нас есть миф о "28 панфиловцах", мы будем его чтить, и не суйте нам никакие документы. Мы не будем внимать мразям, анализирующим эти документы. Мы практически в одиночку победили Гитлера, мы не посылали оружие и военных на Украину, мы не сбивали никаких самолетов.

Пусть миф, но мы будем в него верить. Мы никому его не навязываем, но и не позволим пятой колонне на него посягать!

Важно, что это мифологическое сознание отличается от того, что было в СССР. Тогда не было возможности получать разностороннюю информацию. Сейчас таких возможностей сколько угодно. Но пользоваться ими – западло. Общество с радостью самоподдерживает это мифологическое сознание.

А вот к чему это в конце концов приведет – очень интересно понаблюдать за этим экспериментом.
Издалека.