vba

В монографии "Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде: Историко-медицинский аспект" приводится интересный случай. Как известно, к концу осени 1941 года в Ленинграде еще не было случаев людоедства, однако все кошки, собаки и голуби были уже съедены. Но в одной воинской части, размещенной в городе, оставалась еще живая кошка, которая очень успешно боролась с крысами. Так вот, часовым в части, помимо прочего, вменялась в обязанность "охрана кошки" от посягательств горожан.

(Кстати, хороший вопрос для "Что, где, когда" - при каких обстоятельствах часовые РККА охраняли кошку).

Эта история, как бы, будит теплые чувства - человек в тяжелых условиях охраняет маленькое животное, которому грозит опасность. И я сам на стороне кошки, и рад, что ее не съели жители. Но, с другой стороны, мясо этой кошки могло спасти чью-то жизнь, а, может быть, и не одну - известны случаи, когда простой кусок булки с сахаром спасал людей. Однако сожаление, что кошку не съели, не приходит в голову, во всяком случае, по первому размышлению.

Что же, чужая кошка a priori нам дороже чужой человеческой жизни?

Жестокий век, жестокие сердца.