vba

В связи с недавними боданиями блогера Носика с МИДом, добивающимся разрешения безвизового въезда в Шенген тем, кому удастся прикупить паспорт полезного цвета, кое-где развернулась полемика о том, как это все было при старом совковом режиме. Так я уж надену очки, вставлю челюсть, прикреплю протез, активирую стимулятор, выпрямитель и глушитель, и тоже засвидетельствую. Как оно было.

В матером СССР (до комы на рубеже 1990 года) было три цвета паспортов – зеленый дипломатический, синий служебный и красный общегражданский. Загранкомандировки от своих учреждений проходили почти исключительно по синим паспортам. Такой паспорт с визами выдавался соответствующим министерством накануне (иногда за несколько часов до) командировки, а после нее он сдавался туда же. Иногда система была даже более сложная, например, в министерстве хранилось два моих синих паспорта – один для соцстран, другой для капстран. Оформление виз и паспортов, а также прохождение бумаг через инстанцию шло без всякого участия командируемого, там двигались свои внутренние механизмы, запущенные международными отделами учреждений. Бодягу же с красными паспортами запускали сами желающие выехать.

Обладателя зеленого паспорта, естественно, не имели права досматривать на границе. Обладателя синего паспорта досматривать могли, но, как правило, этого никогда не делали. Краснопаспортные же были самыми бесправными и самыми же дойными.

Про зеленый паспорт не скажу, никогда его не рассматривал, но в синем паспорте были всякие устрашающие надписи, которые грозили карами тому, кто посягнет на обладателя такого документа. Однажды эти надписи защитили меня от нехорошего соотечественника, позарившегося на мое небогатое имущество.

Где-то около 1990 года эта система пошла вразнос, как говорится, перепутались все ножки в опрокинутой кроватке. Цветовая дифференциация штанов потерялась, ну а что из этого вышло, все знают.

В заключение скопирую одну свою старую зарисовку, из которой можно понять пользу синего цвета.

В конце мая 1985 года, печально известного своим Указом, возвращался я из Варшавы. Трехместное купе, попутчики - здоровенный поляк и Юра, русский, по случаю Указа, пьяный в зюзю.
Весь поезд, кроме меня, дурака, дружно везет в Союз один и тот же товар - джинсы и итальянские темные очки. Мой сосед поляк тоже хочет провезти очки и три пары джинсов. Одну тут же натягивает на себя, объясняет, что польская таможня это звери и говорит мне:
- У тебя синий паспорт, тебя таможня не тронет. Выручи, положи себе в пиджак десяток очков.
Ну, не откажешь же. Кладу во внутренний карман пиджака. Выгляжу, как Мерлин Монро, у которой ампутировали одну грудь. И только собираюсь эти чертовы очки куда-нибудь переложить, вдруг входит обалденная девушка. Всё при ней. Я даже не сразу сообразил, что таможенница. Все встают.

Я быстренько свой грудастый пиджак скидываю.

Красотка начинает шмонать поляка. Что за джинсы? на продажу? Платите пошлину. Тот говорит, нет, это мои. Ваши? ну-ну, а ну-ка наденьте на себя, сама выходит в коридор. Поляк снимает джинсы, пытается надеть другие, а те размеров на пять меньше, чем его размер. Ширинка не застегивается никак, оттуда все вываливается, парень запихивает обратно, но без успеха.

Входит снова таможенница, видит такую картину, улыбается и предлагает пошлину уплатить. Парень, весь красный от натуги, делает последнюю попытку застегнуться и вдруг оглушительно пукает. Даже не пукает, а просто, извините, пердит. Раскатисто так. Как весенний первый гром, примерно, тем более что май.

Теперь краснеет и таможенница, меня разбирает смех, а нажравшийся Юра, дико хохоча, валится на полку. И прямо на мой пиджак. Опять раздается раскатистый треск - это расплющились 10 пар итальянских очков. Теперь смеется сообразившая все таможенница, мне уже не до смеха, на поляка вообще нельзя смотреть без слез. Потом таможенница машет рукой и выходит в коридор.
Юра, провожая ее взглядом, шепчет мне:
- Я сам железнодорожник, на этой дороге работаю, но первый раз вижу, чтоб на таможне такая кобета...
Потом посмотрел на ее длиннющие ноги и сказал мечтательно:
- Эх, по таким бы рельсам, да в депо!